Архитектурное образование в России
В ЗЕРКАЛЕ БОЛОНСКОГО ПРОЦЕССА
Неоднозначность подписания Россией Болонской декларации в 2003 году не раз становилась предметом дискуссий среди тех, кто готовит специалистов в высшей школе, чаще всего выявляя приверженность сторонников минимальных перемен к сохранению давно сложившихся и слегка преобразованных подходов. Постепенное нарастание противоречий между содержанием Болонских документов и попытками сохранить подходы к организации образовательного процесса с прежними ориентирами, в прежние сроки и с прежним содержанием обнаружилось не только в области архитектурного образования, и не только в России.
Безусловная приверженность высших архитектурных школ Европы, реальных участников Болонского процесса, к сохранению всего лучшего, что было накоплено десятилетиями в области методики архитектурного образования, не стала непреодолимым препятствием для взвешенного, поэтапного, порой достаточно болезненного процесса обновления подходов к подготовке архитекторов в условиях изменившегося рынка труда, его интернационализации и структурной деформации.
Радикальный рост потребности в кадрах дифференцированной квалификации, зачастую не самой высокой, привел к поглощению рынком значительной доли еще не завершивших обучение специалистов, достаточно быстро «привязав» их к проектной практике реальными заработками. Оказалось, что выделение узаконенного промежуточного уровня подготовки специалиста в виде бакалавра вполне соответствовало той новой «нише», которая возникла в международной архитектурной проектной практике ввиду острой потребности в «компьютерных визуализаторах», не требуя от них высоких креативных потенций, до поры принадлежавших проектировщикам предшествующего поколения.
Вероятно, поэтому Европейская высшая архитектурная школа наименее болезненно восприняла необходимость перехода к подготовке бакалавров в массовом масштабе, отводя им роль разработчиков и прекрасно понимая, что магистров - идеологов архитектуры и дизайна нового качества, системных аналитиков в области формирования городского пространства на уровне новейших концепций, потребуется существенно меньше. Значительно более болезненной оказалась необходимость реализовать этот качественный переход в сжатые сроки, приведя формат архитектурного образования к схеме 3+2+3, и предполагая, что тот самый массовый «продукт» высшей школы – бакалавр - будет произведен за три года.
Понятно, что в условиях России, все еще отличающейся по сроку обучения в средней школе (11 лет вместо преобладающих в Европе 12), и, соответственно не дающей выпускнику определенной «порции» знаний, перейти к этой модели трудно, но схема 1+3+2+3 могла бы означать, что бакалавр выпускается за четыре года, магистр - за шесть, в то время как в течение первого года обучения весьма интенсивно изучаются именно те дисциплины, которые недодаются в школе, но которые в случае реформы отечественной средней школы должны бы исчезнуть из программ обучения в вузе. Вероятно, что преобладающими среди этих дисциплин могли бы стать дисциплины общие гуманитарные и социально-экономические, носящие описательный характер и вполне доступные для школьников.
В этой связи нельзя не заметить, что гораздо более сложным вопросом для высшей архитектурной школы оказалось не то, сколько учить, а как и чему учить. Сложившееся десятилетиями представление об обязательности определенного объема знаний, который до студента должен быть непременно донесен преподавателем, составило одну из основных причин устойчивого консерватизма в организации учебного процесса. Неслыханная ранее степень свободы студента архитектурно-дизайнерской специальности с объемом недельной аудиторной нагрузки менее 20 часов представлялась поначалу трудно достижимой.
Невозможность развития высшего образования без использования инновационных технологий обучения стала очевидной. Переход к реализации Болонской декларации, став для большинства архитектурных школ Европы не предметом дискуссий, а реальностью, привел к радикальной интенсификации образования, уплотнив максимально содержание многих изучаемых дисциплин и вынудив студента самостоятельно изучать и анализировать большой объем информации. Как следствие, образование стало мотивированным и в вузы пришли студенты, которым нужны знания, а не диплом.
Построение модели образования по гибким, постоянно обновляемым схемам, с их непременной возможностью международной интеграции, с возможностью свободного выбора траектории обучения стало все более отличаться от отечественной модели архитектурного образования, этапы развития которой можно отчетливо проследить по содержанию государственных образовательных стандартов различных поколений.
OНовый стандарт третьего поколения и его ориентиры
Оптимизация образовательного процесса в высшей архитектурной школе России традиционно связывается с разработкой нового поколения государственных образовательных стандартов. В преддверии завершения работы над очередным, третьим поколением таких стандартов, который, так или иначе, призван решить вопрос интегрирования отечественной архитектурной школы в единое образовательное пространство Европы, есть все основания ожидать, что основной стратегический документ развития нашего архитектурного образования сможет ответить на этот вопрос положительно.
Одним из обязательных компонентов новой системы подготовки специалистов должна стать кредитно-модульная система с использованием международных эквивалентов объемов изучаемых дисциплин. Любые международные программы, предполагая мобильность студента не только в пределах страны, но и в пределах государств, участников Болонского процесса, предполагают структурирование программы обучения по универсальной шкале единиц, признаваемых всеми участниками. Понятно, что интересам обучающихся в России студентов могла бы отвечать система, при которой прохождение ими частипрограммы в вузах Европы, равно как для иностранных учащихся в вузах России, признавалось бы как полноценная часть обучения с документальным подтверждением.
Не менее важным для вхождения в образовательное пространство Европы является достижение максимально возможного соответствия сроков обучения с адекватными уровнями подготовки. Интересам интеграции в единое образовательное пространство Европы, безусловно, могло бы отвечать сокращение срока обучения в отечественной высшей школе, но по указанной ранее причине эти сроки не могут совпасть абсолютно.
Любое растягивание сроков обучения в новых экономических условиях с нарастающей силой будет приводить к оттоку студентов в реальную практику на старших курсах, в то время как многие из них по уровню своего креативно-аналитического потенциала с большим трудом поддаются обучению до уровня магистра.
Касаясь структуры специальностей, доказавших свою жизнеспособность в международной практике, разработка нового поколения стандартов не может обойти вниманием необходимости открытия в России специальностей «Градостроитель» и «Ландшафтный архитектор».
Переходу к интенсивной модели образования не противоречит сокращение объема недельной аудиторной нагрузки до 18-20 часов, что даст шанс реально мотивированным студентам заниматься теми формами самостоятельного образования, которые востребованы практикой.
Включенность отечественной архитектурной школы в международное образовательное пространство уже не раз подтверждалось многими школами России, проводивших у себя международные семинары-практикумы или Workshop. На опыте школ Европы подобные формы обучения включаются как обязательные на стадии подготовки магистра, для чего в структуре учебного процесса выделяются семестры с предпочтительным обучением в различных странах.
Но так как на уровне итоговой аттестации выпускников, в содержании дипломных проектов наиболее рельефно отражаются подходы к содержанию образования, именно во время смотров лучших дипломных проектов в их содержании и технологии проведения стал наиболее отчетливо вырисовываться тот ресурс, который в случае своей реализации мог бы оперативно ответить на многие вопросы обновления архитектурного образования. Кстати, в этой связи ощущение «болонской неизбежности» не представляется чем-то разрушительным для отечественной школы, а, напротив, обретает реальный путь качественных перемен, давно продиктованных потребностями реальной практики.
O На пути из Томска в Казань
Для многих участников XIV международного смотра-конкурса лучших дипломных проектов по архитектуре и дизайну в Томске приятным открытием стало знакомство с работами студентов из Южной Кореи, представившими свои квалификационные работы бакалавров. Международный формат смотра уже не раз подтверждал, что для развития архитектурного образования в России крайне важным является отслеживание и осмысление процессов в зарубежных школах, позволяя взглянуть на привычные вещи с достаточно свежих позиций.
В упомянутых работах студентов из Южной Кореи было отчетливо видно предпочтение школы научить будущих архитекторов и дизайнеров думать аналитически, а не проектировать, воспроизводя те или иные, порой даже идеальные модели, как отдельных архитектурных объектов, так и фрагментов городского пространства. Воспитание в будущих специалистах той степени свободы и разумного радикализма, которые давали бы им шанс «вырваться» из масштабно отстроенной системы стандартных представлений, преодолевая границы возможного сегодня за счет пересмотра устойчивых стереотипов, и в итоге приводя к созданию архитектурных объектов нового поколения, зримо проступало в лаконичных чертежах бакалаврских дипломов из Южной Кореи.
Необходимость обязательного творческого, как можно более самостоятельного и максимально независимого осмысления состояния практики, и в этой связи пересмотр подхода к образованию как процессу, предшествующему практике, становится все более очевидным по мере увеличения числа студентов, нередко, начиная с 3-го курса, уже погруженных в проектную практику.
Рано вовлекаемые в качестве «визуализаторов» творческих идей старших мастеров они становятся удобным «инструментом» в воспроизведении не самых прогрессивных проектных решений, с годами стабильно теряя интерес к противостоянию тривиально-рутинным подходам к проектированию. Способность к пересмотру консервативных констант в трактовке архитектурной формы и овладение новыми приемами организации архитектурной среды становятся наиболее ценным «багажом» в образовании архитектора.
В связи с этим одним из наиболее полезных компонентов предстоящего смотра лучших дипломных проектов в Казани становится разговор с профессиональной аудиторией того региона, где проводится смотр, на тему преодоления воспроизводства стандартных решений в трактовке архитектурных объектов и среды, и, соответственно, изменения роли школы в этом процессе. В технологии смотра есть очевидная возможность сократить вдвое продолжительность отбора лучших дипломов с награждением победителей, отведя выигранную половину времени для разговора с архитекторами-практиками, в том числе и недавно перешедшими в это качество по окончании вуза, на темы их профессионального роста и преодоления инерции проектной среды.
Конечно, в первую очередь за счет расширения внешней профессиональной экспертизы представляемых дипломов, как путем привлечения местных архитекторов (с выделением своих предпочтений и награждением премиями), так и вовлечения студентов-архитекторов вуза-организатора смотра с присуждением призов молодежных организаций, не говоря уже о безусловной пользе независимой экспертизы со стороны иностранных участников смотра: с предоставлением им трибуны для аналитического обзора экспонируемых работ конкурс может обрести новый смысл.
Перестановка акцентов на общение с профессиональной аудиторией города, принимающего смотр, имеет обоюдную выгоду, так как, с одной стороны, заметно расширяет круг экспертов и в силу неизбежного расхождения мнений провоцирует интересную дискуссию, с другой, для города становится и мощным информационным импульсом для корректировки общественного мнения, и определенным камертоном в подтверждении или опровержении существующих представлений о смысле архитектурного образования и творчества.
Уже не раз упомянутый международный формат ряда минувших смотров позволял невольно сравнивать преобладающие подходы к выбору проектных решений в дипломных проектах студентов разных стран. Даже беглого взгляда в Томске на проект стадиона, представленный студентами из Флоренции, было достаточно для утверждения об альтернативности в трактовке объекта и среды как единого целого. Причем, разумный минимализм в выборе средств достижения органичного единства сооружения больших размеров с природным окружением неизбежно подкупал своей логикой. Заметным диссонансом, напротив, выступали те работы, в которых искусственное усложнение и, соответственно, неоправданное удорожание объектов свидетельствовали об отвлеченности от реалий преобладающей международной практики.
O Между Третьим и Четвертым ЭКСПО во Флоренции
Став с 2004 года приятной стабильностью, выставка лучших дипломных проектов по архитектуре и дизайну в марте 2006 года во Флоренции традиционно собрала много гостей: одни лишь цифры числа университетов-участников - 76 против 68 в 2005 году говорят о безусловной положительной динамике процесса. Заметным отличием по сравнению с предшествующим годом стало сокращение числа участников, приехавших из развитых стран (хотя свои дипломные проекты они представили), в то время как страны СНГ были представлены не менее широко.
Именно для них было бы так полезно ознакомление с опытом организации архитектурного образования в условиях конкурентного рынка и динамичного технологического обновления современного строительства. Но, к общему сожалению организаторов и идеологов крайне полезных встреч во Флоренции, «свертывание географии» выставки стало реальностью и заставило задуматься о причинах подобного процесса.
Очевидно, что проведение выставок во Флоренции лишь как выездной версии традиционных смотров в России не может даже на несколько лет заинтересовать зарубежных участников, решающих в своих странах зачастую задачи другого порядка и ощущающих реальную необходимость постоянного совершенствования подходов к архитектурному образованию.
Поэтому, причины следует искать в наполненности встречи во Флоренции некоей развивающей составляющей, т.е. наличие актуального предложения участникам встречи, консолидированных своей принадлежностью к сфере высшего образования по архитектуре и дизайну, принять участие в обсуждении проблем завтрашнего дня, опираясь на самый передовой международный опыт. И если этого не сделать, то многим, приезжающим не в первый раз на выставку во Флоренцию, эффективность участия может показаться недостаточной, тем более что средства приходится вкладывать немалые.
В этой связи, очевидно, назрели перемены в самой идеологии Экспо во Флоренции. Предложенная тема на 2007 год «Город в эволюции: между глобализацией и идентичностью» допускает самую широкую интерпретацию.
Конечно, нужен интересный сценарий для молодых участников встречи, им важен живой, полемичный, креативный вариант общения. Одной презентации, без вовлечения в некий короткий, но наверняка развивающий проект уже недостаточно. Для студентов предполагается организовать Workshop по проблематике, которая окажется полезной при последующей разработке дипломных проектов. И, конечно, совместная работа и обсуждение с участием местных архитекторов-практиков. Не менее интересным могло бы стать общение с итальянскими студентами-архитекторами, не говоря уже о совместной работе. Ведь за прошедшие три года такого контакта пока не было.
Но очевидно и другое. Привезти во Флоренцию авторов дипломных проектов - специалистов физически невозможно: вузы не имеют возможности оплатить им проезд, как фактически прервавшим связь с вузом. Поэтому целесообразно во Флоренцию пригласить студентов последнего курса обучения, после выполнения диплома бакалавра вышедших на траекторию завершения образования для действительно развивающего общения. «Вектор» встречи в этом случае имеет верный шанс быть повернутым вперед, в будущее.
Этому же соображению могло отвечать проведение в рамках выставки во Флоренции круглого стола для профессоров из разных стран по проблематике высшего архитектурного образования, возможно, с привязкой к основной тематике очередной выставки.
Происходящие во Флоренции выставки лучших дипломных проектов помогают придать происходящей в России структурной реорганизации высшего архитектурного образования системный характер, привязывая предпринимаемые качественные изменения к преобладающим в мировой практике разумным преобразованиям O